***
То ли пыль в глазах, то ли свет закрыт,
Голоса вдали нехорошие.
На столбе фонарь ночью был разбит,
Глухо в пыль упал камень брошенный.
Сел уставший я, поразмыслить чтоб
В тихий летний день на завалинке.
Ни за что вчера плюнул вслед мне жлоб…
Ведь не злой он был (помню) маленьким.
Отпусти ему, Боже, этот грех.
Тут и так в селе, хоть шаром кати.
Он, наверное, из последних тех,
Кому некуда от земли уйти.
Да и надо ли? Может, год другой…
Тут по-доброму все наладится.
А народ у нас не совсем плохой,
Хоть грешит, шельмец¸но и кается.
Поминальный день
Мой рассказ простой, нехитрый,
Случай вспомнился один…
Нет в нем красочной палитры,
Нет страдательных картин,
Но забыть о нём не смею
(Для того я и поэт),
Опишу вам, как умею,
Деревенский тот сюжет.
……………………………….
День тогда был необычный,
Поминальным звался день.
Хлебороб, Егор Двойничный,
Не привыкший тешить лень,
Помянуть с утра собрался
С ребятишками, с женой –
Деда Тита, что скончался
Прошлогоднею зимой.
Только вышли за ограду,
Чтоб на кладбище идти
(Взяли всё с собой, что надо,
Чтоб обычай соблюсти),
Ну и надо же, напасти,
Словно палка в колесо,
На пути соседка, Настя:
– Ты куда сосед пошёл?
Огород вспахать мне надо,
Что мне твой заупокой…
У картошки свой порядок…
(Тьфу ты, баба, грех живой!)
– Настя, видишь, я в парадном
Путь на кладбище держу…
Та своё – вспахать мне надо…
– Слышь, чо я тебе скажу:
Я пойду переоденусь;
Ох, накличешь ты беду!
Видит Бог, мне не хотелось,
Но раз просишь, то иду.
………………………………
Он завёл послушный трактор,
Засверкали лемеха.
Тут сосед бежит –
Для факта и ему все распахал.
Факт явился чуть попозже,
Когда с кладбища домой,
В этот летний день пригожий
Наш Егор шагал с семьёй.
Увидал, на миг опешил –
Там, где дом, столбы огня.
Побежал скорей сердешный
(Наказал Господь меня!).
Но у дома, запыхавшись,
Видит – Настино горит.
И сосед, добряк вчерашний,
Всех и всяко костерит.
Два сарая, словно спички,
Полыхнули как-то враз.
Ко всему народ привычный,
Что осталось, то и спас.
Кто-то, вовсе не напрасно,
Начал лоб и дом крестить,
Поразмыслив, что опасно
Без креста на свете жить.
А Егор, хоть не крещеный,
Но он верно рассудил:
От огня тот защищенный,
Кто святое не сквернил.
Встреча в деревне
Пьяная баба бежит по траве,
Есть в ней какая-то сила.
– Батюшка, батюшка, – рулит ко мне,
Руки в поклоне скрестила.
Что за наветы и что за напасть –
Я ж не священного чина?..
Площадь, где шёл я, церковной звалась…
Нынче пасется скотина.
Долго я думал и ус теребил,
Сидя в избе с образами.
Бабу по-русски жалел и любил,
Русскими плакал слезами.
***
Растаял первый снег. Природа не готова
Была ещё к сретенью зимы.
Рассеянный туман искал в борах сосновых
Приют себе под кровом тишины.
Рассвет ещё далёк, иль кажется далеким.
Рассеялся в тумане звездный свет.
Лес не был мне знаком и было одиноко,
И нет поводыря, и друга нет.
Куда вела тропа? Об этом ли я думал,
Коль шорохи тревожили мой слух.
Все вдруг переплелось – желания и думы.
В тумане свет мелькнул, но враз потух.
Нашёл замшелый пень, присел, чтоб оглядеться –
В мерцания ли верить мне теперь?..
Способна ли душа сама в себе согреться? –
И надо ли бродить, как дикий зверь.
Но дерзкий путь зачат – идти через завалы.
Не быть рассвету, вроде, не дано.
И слиться с Ним, пускай частицей малой,
Чтоб созерцать лишь светлое одно.
***
Ночь празднует сошествие своё
И свечки зажигает над планетой.
День был – и нет, ушёл в небытие,
Оставив нам лишь память для ответа.
Сколь не мудри, а дней различье в том,
Что видим мы изменчивость природы.
Скоромный день сменяется постом,
Народами сменяются народы.
Наш старый мир капризный и больной,
Юродствуя, он жаждет развлечений, –
Тем приближая час свой роковой,
Не внемля звукам Вечных песнопений.
И ночь стоит над миром. Снова ночь
Безмолвными аккордами трезвонит.
Она уйдет, ей дня не превозмочь.
День возродиться в радужной короне.
Юность
На берегу большой реки
Ютились баньки да амбары.
По глади плыли рыбаки
На просмоленной лодке старой.
Пел соловей, о небе пел…
Теленок слушал у повети.
Буксир приветливо гудел
И гнал волну в закатном свете.
Тугие струйки молока,
Вздыхая, падали в подойник.
На крышах изб алел закат.
… Хвалило радио достойных.
Тут жизнь моя, здесь мой удел,
Мои живительные соки.
… А я куда-то вдаль глядел,
Еще не выучив уроки.
***
***
Я оживлюсь тобой – без края жизнь.
Я поклонюсь тебе степной травинкой,
Цветами лягу у твоих святынь
И странником пойду твоей тропинкой.
Люблю твою загадочную синь,
Небесную, таинственную проседь,
Вечерний ветерок и дрожь осин…
Люблю весну, но больше все же осень.
Хоть знаю, – всё изменится, пройдет:
Всё тленное приходит и уходит.
Не я придумал сей круговорот.
Тот, кто придумал, Он и верховодит.
***
Небо – оно для души,
Для неземных созерцаний.
Что ж ты куда-то спешишь,
Бедный слуга изваяний?..
Звездное небо в ночи –
Чутких поэтов пленитель.
Ты не кричи, помолчи,
Шумной эпохи сожитель.
Нет, невозможно, мой друг,
Мир наш без неба представить.
Выйди за суетный круг,
Чтобы Небесное славить.
О мудрости
Вдоль оврага жмутся тальники.
Паводок с полей лениво сходит.
В чернозёме вязнут сапоги…
След колес — пешком никто не ходит.
Медленно иду по колее…
Созерцаю рощу за полями…
Вдруг озноб! Мурашки по спине:
Черная змея меж колеями…
Шаг всего — достану сапогом,
Но не шелохнусь, змея шустрее.
Умный взгляд… Я тоже как с умом.
Кто из нас разумней и мудрее!?
Головой качнула и — в поток
Проскользила, в глубь ушла гадюка…
Да ещё поднялся за кустом
Черный ворон — полетел без звука…
***
Люблю покой старинных городов:
Где вид церквей смиренно-величавый,
Где манит в небо звон колоколов…
Где в ветхости сокрытое начало.
Хожу по тротуарам не спеша,
Любуюсь красотой резных узоров.
И отдыхает русская душа
От суеты, от «умных»разговоров.
***
Русь моя! То святая, то пьяная,
То с веригами, то в кандалах…
О судьбе таоя песня печальная,
Со слезой в васильковых глазах.
Тебе вечное счастье обещано
Сердобольной, страдальной Руси…
Лишь за то, что сокровища вечные
Ты взялась в своём сердце носить.
Только счастье твоё долгожданное
Сатана снова хочет отнять.
Русь сермяжная! Русь сарафанная!
Встань с колен, поднимай свою рать!
***
Вещают: жизненный процесс
В этапе новом — смена века!..
Я ненавижу тот прогресс, —
Что зверем сделал человека.
ПУРГА
Днем у дверей магазина
Нищенка просит на хлеб
С малым дитём на руке…
Мужа тайга схоронила.
Северный город не спит,
Северный город в разгуле.
«День Валентина!» — шумит
Девок разнузданных улей.
Город пурга заметает.
Город пурга сторожит.
В сытые лица глядит
Нищенка, слезы глотая.
Через толпу и пургу
Тянет младенец ручонки
К Небу… а люди бегут
Мимо в заморских дубленках.
***
Я не люблю надменную гордыню,
Я не люблю немилостивый взгляд,
Я не люблю, когда плюют в святыню,
Когда родное, русское сквернят.
Я ненавижу сплетни за спиною
И ненавижу зависть на устах.
Я ненавижу (знаю, Бог со мною!)
Поганых распинателей Христа.
***
Придет весна. Живительная сила
В ветвях застывших соки оживит.
Снега растают на полях России.
Слезою пахарь землю окропит.
И сотни птиц своим многоголосьем
Утешат душу трудника полей.
И, пролетая в небе над полоской,
Опять закличет стая журавлей.
О, русский пахарь! преклони колена,
К земле благословленной припади.
Будь, как и в старь, великий и смиренный,
Не уходи с земли, не уходи.
